Петр Друсь из Браславского района десятилетиями вырезает тотемные ложки
В Браславском районе его знают как талантливого ложкаря. Недавно в Браславе прошла персональная выставка “100 и одна ложка” 80-летнего жителя деревни Медюки Петра Друся. Ручки ложек художник вырезает в виде животных, птиц, сказочных персонажей и покрывает лаком. Есть даже рыбные ложки, идеальные для ухи — с ручкой в виде головы щуки. Красиво и практично. Но популярное когда-то ремесло сегодня сходит на нет. Если не возродить, то приостановить этот процесс помогают такие самородки-энтузиасты, как Петр Викентьевич. В гостях у ложкаря побывала корреспондент «СБ Беларусь Сегодня».
Петр Друсь убежден, что энергетика у деревянной хенд мейд посуды совсем другая, чем у штампованных заводских изделий. Даже в руки взять приятно, чувствуешь единение с природой
Он много лет работал в Опсовском сельском клубе, а выйдя на пенсию, нашел отдушину в резьбе. Специально нигде не обучался. Как и большинство деревенских жителей, просто знал: хозяин все должен уметь. Отец его был такого же склада — с золотыми руками. Ветеран, прошел Вторую мировую войну санитаром, после трудился на земле и сам сделал телегу, сани, всю кухонную утварь. Однажды по просьбе односельчан... балалайку, чтобы местным ребятам было на чем играть на вечерках. Так что “рукастость” у Петра Друся — в генах. Помнит, как в его детстве мама сервировала стол деревянными мисками и ложками. Из такой посуды еда даже казалась вкуснее.
За время, что увлекается резьбой, Петр Викентьевич сделал более тысячи ложек. Есть они в Браславском доме ремесел, в частных коллекциях, их охотно выбирают как сувенир гости “Славянского базара в Витебске”, где работы умельца можно найти в “Городе мастеров”.
Мой собеседник убежден, что энергетика у деревянной хенд мейд посуды совсем другая, чем у штампованных заводских изделий. Даже в руки взять приятно, чувствуешь единение с природой:
— Держишь заготовку и примерно уже представляешь что получится. Использую для работы липу лет 50—70 — самый податливый, мягкий материал. Хотя и он требует немалого опыта, острого глаза и инструмента. Иногда использую березу. Хвойные деревья для резьбы мало подходят, трескаются. Сделать поделку — дело небыстрое. Древесину нужно заготовить заранее, минимум лет за пять, просушить. Чем дольше вылежится, тем лучше. С сырым материалом никакой резчик не работает.
Одним из самых ярких впечатлений для Петра Друся стала поездка в 2000 году в Краков. Там он побывал в знаменитом Мариацком костеле с его деревянным готическим алтарем. Чудо, которому нет аналогов, являет собой 13-метровое панно, состоящее из вырезанных из липы фигур святых и различных сцен из жизни Пресвятой Богородицы и Иисуса Христа.
Петр Викентьевич по сей день поражается умению и точности немецкого скульптора Вита Ствоша, за 12 лет создавшего шедевр:
— Сколько труда вложено в одну работу, невероятно!
Друсь освоил и миниатюрную резьбу. Из-под его резца выходят изящные фигурки животных и птиц. Есть и белоснежный ангел, который оберегает мир и покой в доме. Из более крупных работ — батлеечный театр, сделанный для Дома ремесел.
В гостях у Друсей время летит незаметно — такая светлая и уютная здесь атмосфера. Ее поддерживает и сам Петр Викентьевич, и его супруга. С Яниной Францевной они вместе без малого 55 лет. В ноябре справят изумрудную свадьбу, и за семейным застольем не обойдется без фирменных столовых приборов мастера. А может, возьмет и вырежет что-то особенное по случаю юбилейной даты. Красивый союз проверен временем. Вместе они вырастили троих детей — Петра, Валерия и Анну, живут спокойной размеренной жизнью в своих Медюках, держат нехитрое хозяйство и ходят на службы в храм в соседнюю Опсу. Глава семьи с удовольствием поет в костельном хоре, получая от этого самую светлую радость.
Янина Францевна, как и муж, всегда активно участвовала в художественной самодеятельности. Она тоже работник культуры, библиотекарь. Пела, была для участников хора и за кастеляншу, и за парикмахера. Утюжить наряды для выступления — к Янине, поправить прическу — опять к ней же.
— Хорошо понимаю, как важно иметь увлечение для души и всегда поддержу мужа. Без тени сомнения говорю ему: “Я люблю тебя, ложечник!” — и знаю, что это взаимно.
В прошлом Петр Друсь — талантливый музыкант. В составе народного хора из 46 человек выступал на мероприятиях и конкурсах от районного до республиканского уровня. И сегодня помнит, как обходил участников самодеятельности, лично напоминая о репетициях:
— В культуре я 36 лет, как пришел после армии в Опсу, так и остался. Позже поступил на заочку в Могилевское культпросветучилище. В сельском клубе играл на аккордеоне, он у меня был отличный, легонький — на восемьдесят басов. Давно отдал его молодым музыкантам из Даугавпилса. Нисколько не жалею, наоборот, здорово, что инструмент попал в жадные до музыки руки.
Петр Друсь долго и с удовольствием вспоминает о былом. Петь он начал в детстве, потом продолжил в армии, а однажды захотел создать хор в Опсе. Получилось. На присуждение хору звания народного приехал сам Григорий Цитович, тогда художественный руководитель и главный дирижер Национального академического народного хора Беларуси.
— Будете писать про это, обязательно укажите, что к такому высокому достижению коллектив привели хормейстер Алла Климович и аккомпаниатор Иван Шимко. Только работа в команде приносит результат, — убежден Петр Викентьевич.
Самого его неоднократно отмечали различными грамотами и дипломами. Среди них — Почетная грамота Министерства культуры СССР. Все, что связано с теми годами, он бережно хранит в личном архиве. Только иногда с улыбкой сожалеет, что пережитого не вернуть. И в Опсе давно не полторы тысячи человек, а сами Медюки почти опустели. Совпадение или судьба, точно не знает Друсь, но именно те дома, которые сгорели в деревне во время Великой Отечественной войны, в наше время уже идут под снос как заброшенные.
Но все же оптимист по натуре Петр Викентьевич называет себя “медюковским аборигеном” и с улыбкой заключает:
— Зато места здесь какие — грибные, озерные, тишина хрустальная — никакой другой экзотики не надо.
Текст СБ
Фото Гальляша Сялявы
